Неточные совпадения
«Не
надо бы
и крылышек,
Кабы нам только хлебушка
По полупуду в день, —
И так бы мы Русь-матушку
Ногами перемеряли!» —
Сказал угрюмый Пров.
— А кто сплошал,
и надо бы
Того тащить к помещику,
Да все испортит он!
Мужик богатый… Питерщик…
Вишь, принесла нелегкая
Домой его на грех!
Порядки наши чудные
Ему пока в диковину,
Так смех
и разобрал!
А мы теперь расхлебывай! —
«Ну… вы его не трогайте,
А лучше киньте жеребий.
Заплатим мы: вот пять рублей...
Идем домой понурые…
Два старика кряжистые
Смеются… Ай, кряжи!
Бумажки сторублевые
Домой под подоплекою
Нетронуты несут!
Как уперлись: мы нищие —
Так тем
и отбоярились!
Подумал я тогда:
«Ну, ладно ж! черти сивые,
Вперед не доведется вам
Смеяться
надо мной!»
И прочим стало совестно,
На церковь побожилися:
«Вперед не посрамимся мы,
Под розгами умрем...
Его послушать
надо бы,
Однако вахлаки
Так обозлились, не дали
Игнатью слова вымолвить,
Особенно Клим Яковлев
Куражился: «Дурак же ты!..»
— А ты бы прежде выслушал… —
«Дурак же ты…»
—
И все-то вы,
Я вижу, дураки!
А если
и действительно
Свой долг мы ложно поняли
И наше назначение
Не в том, чтоб имя древнее,
Достоинство дворянское
Поддерживать охотою,
Пирами, всякой роскошью
И жить чужим трудом,
Так надо было ранее
Сказать… Чему учился я?
Что видел я вокруг?..
Коптил я небо Божие,
Носил ливрею царскую.
Сорил казну народную
И думал век
так жить…
И вдруг… Владыко праведный...
Такие сказы чудные
Посыпались…
И диво ли?
Ходить далеко за́ словом
Не
надо — всё прописано
На собственной спине.
Бросились они все разом в болото,
и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины
и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит
и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот
так князь! лучшего
и желать нам не
надо!
А что, если это
так именно
и надо? что, ежели признано необходимым, чтобы в Глупове, грех его ради, был именно
такой, а не иной градоначальник?
— Хоть
и точно, что от этой пищи словно кабы живот наедается, однако, братцы,
надо так сказать: самая эта еда пустая! — говорили промеж себя глуповцы.
— Я, напротив, полагаю, что эти два вопроса неразрывно связаны, — сказал Песцов, — это ложный круг. Женщина лишена прав по недостатку образования, а недостаток образования происходит от отсутствия прав. —
Надо не забывать того, что порабощение женщин
так велико
и старо, что мы часто не хотим понимать ту пучину, которая отделяет их от нас, — говорил он.
Ему не нужно было очень строго выдерживать себя,
так как вес его как раз равнялся положенным четырем пудам с половиною; но
надо было
и не потолстеть,
и потому он избегал мучного
и сладкого.
— Нет, я
и так в Москве танцовала больше на вашем одном бале, чем всю зиму в Петербурге, — сказала Анна, оглядываясь на подле нее стоявшего Вронского. —
Надо отдохнуть перед дорогой.
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна, не видя мужа. — Да дайте мне ее, девочку, дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я,
и то мне тяжело стало. Его глаза,
надо знать, у Сережи точно
такие же,
и я их видеть не могу от этого. Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл.
Надо Сережу перевести в угольную
и Mariette попросить с ним лечь.
— Я
так обещала,
и дети… — сказала Долли, чувствуя себя смущенною
и оттого, что ей
надо было взять мешочек из коляски,
и оттого, что она знала, что лицо ее должно быть очень запылено.
Несколько раз обручаемые хотели догадаться, что
надо сделать,
и каждый раз ошибались,
и священник шопотом поправлял их. Наконец, сделав, что нужно было, перекрестив их кольцами, он опять передал Кити большое, а Левину маленькое; опять они запутались
и два раза передавали кольцо из руки в руку,
и всё-таки выходило не то, что требовалось.
— Нет, — сказала она, раздражаясь тем, что он
так очевидно этой переменой разговора показывал ей, что она раздражена, — почему же ты думаешь, что это известие
так интересует меня, что
надо даже скрывать? Я сказала, что не хочу об этом думать,
и желала бы, чтобы ты этим
так же мало интересовался, как
и я.
«Верно,
так надо», подумал он
и продолжал сидеть.
Казалось, ему
надо бы понимать, что свет закрыт для него с Анной; но теперь в голове его родились какие-то неясные соображения, что
так было только в старину, а что теперь, при быстром прогрессе (он незаметно для себя теперь был сторонником всякого прогресса), что теперь взгляд общества изменился
и что вопрос о том, будут ли они приняты в общество, еще не решен.
Левин вызвался заменить ее; но мать, услыхав раз урок Левина
и заметив, что это делается не
так, как в Москве репетировал учитель, конфузясь
и стараясь не оскорбить Левина, решительно высказала ему, что
надо проходить по книге
так, как учитель,
и что она лучше будет опять сама это делать.
Доказательство того, что они знали твердо, что
такое была смерть, состояло в том, что они, ни секунды не сомневаясь, знали, как
надо действовать с умирающими,
и не боялись их.
— Я очень рад, поедем. А вы охотились уже нынешний год? — сказал Левин Весловскому, внимательно оглядывая его ногу, но с притворною приятностью, которую
так знала в нем Кити
и которая
так не шла ему. — Дупелей не знаю найдем ли, а бекасов много. Только
надо ехать рано. Вы не устанете? Ты не устал, Стива?
— Мне обедать еще рано, а выпить
надо. Я приду сейчас. Ей, вина! — крикнул он своим знаменитым в командовании, густым
и заставлявшим дрожать стекла голосом. — Нет, не
надо, — тотчас же опять крикнул он. — Ты домой,
так я с тобой пойду.
— Вот оно! Вот оно! — смеясь сказал Серпуховской. — Я же начал с того, что я слышал про тебя, про твой отказ… Разумеется, я тебя одобрил. Но на всё есть манера.
И я думаю, что самый поступок хорош, но ты его сделал не
так, как
надо.
— Да,
надо ехать. Я ездила кататься,
и так хорошо, что в деревню захотелось. Ведь тебя ничто не задерживает?
—
Так вели, Маша, принести ужинать: три порции, водки
и вина… Нет, постой… Нет, не
надо… Иди.
— Да что ж это
такое? — сказала она с
таким искренним
и комическим удивлением. — Что тебе от меня
надо?
Но без этого занятия жизнь его
и Анны, удивлявшейся его разочарованию, показалась ему
так скучна в итальянском городе, палаццо вдруг стал
так очевидно стар
и грязен,
так неприятно пригляделись пятна на гардинах, трещины на полах, отбитая штукатурка на карнизах
и так скучен стал всё один
и тот же Голенищев, итальянский профессор
и Немец-путешественник, что
надо было переменить жизнь.
Они соглашались, что плуг пашет лучше, что скоропашка работает успешнее, но они находили тысячи причин, почему нельзя было им употреблять ни то, ни другое,
и хотя он
и убежден был, что
надо спустить уровень хозяйства, ему жалко было отказаться от усовершенствований, выгода которых была
так очевидна.
— Это слово «народ»
так неопределенно, — сказал Левин. — Писаря волостные, учителя
и из мужиков один на тысячу, может быть, знают, о чем идет дело. Остальные же 80 миллионов, как Михайлыч, не только не выражают своей воли, но не имеют ни малейшего понятия, о чем им
надо бы выражать свою волю. Какое же мы имеем право говорить, что это воля народа?
— Он говорил о том, о чем я сама хочу говорить,
и мне легко быть его адвокатом: о том, нет ли возможности
и нельзя ли… — Дарья Александровна запнулась, — исправить, улучшить твое положение… Ты знаешь, как я смотрю… Но всё-таки, если возможно,
надо выйти замуж…
Портрет с пятого сеанса поразил всех, в особенности Вронского, не только сходством, но
и особенною красотою. Странно было, как мог Михайлов найти ту ее особенную красоту. «
Надо было знать
и любить ее, как я любил, чтобы найти это самое милое ее душевное выражение», думал Вронский, хотя он по этому портрету только узнал это самое милое ее душевное выражение. Но выражение это было
так правдиво, что ему
и другим казалось, что они давно знали его.
Кроме того, из этого же оказывалось, что бороны
и все земледельческие орудия, которые велено было осмотреть
и починить еще зимой
и для которых нарочно взяты были три плотника, были не починены,
и бороны всё-таки чинили, когда
надо было ехать скородить.
Рассуждения приводили его в сомнения
и мешали ему видеть, что̀ должно
и что̀ не должно. Когда же он не думал, а жил, он не переставая чувствовал в душе своей присутствие непогрешимого судьи, решавшего, который из двух возможных поступков лучше
и который хуже;
и как только он поступал не
так, как
надо, он тотчас же чувствовал это.
— А вот делаешь! Что прикажете? Привычка,
и знаешь, что
так надо. Больше вам скажу, — облокачиваясь об окно
и разговорившись, продолжал помещик, — сын не имеет никакой охоты к хозяйству. Очевидно, ученый будет.
Так что некому будет продолжать. А всё делаешь. Вот нынче сад насадил.
Некоторые улыбнулись. Левин покраснел, поспешно сунул под сукно руку
и положил направо,
так как шар был в правой руке. Положив, он вспомнил, что
надо было засунуть
и левую руку,
и засунул ее, но уже поздно,
и, еще более сконфузившись, поскорее ушел в самые задние ряды.
Ровно в пять часов, бронзовые часы Петр I не успели добить пятого удара, как вышел Алексей Александрович в белом галстуке
и во фраке с двумя звездами,
так как сейчас после обеда ему
надо было ехать.
― Скоро, скоро. Ты говорил, что наше положение мучительно, что
надо развязать его. Если бы ты знал, как мне оно тяжело, что бы я дала за то, чтобы свободно
и смело любить тебя! Я бы не мучалась
и тебя не мучала бы своею ревностью…
И это будет скоро, но не
так, как мы думаем.
Он поспешно вскочил, не чувствуя себя
и не спуская с нее глаз, надел халат
и остановился, всё глядя на нее.
Надо было итти, но он не мог оторваться от ее взгляда. Он ли не любил ее лица, не знал ее выражения, ее взгляда, но он никогда не видал ее
такою. Как гадок
и ужасен он представлялся себе, вспомнив вчерашнее огорчение ее, пред нею, какою она была теперь! Зарумянившееся лицо ее, окруженное выбившимися из-под ночного чепчика мягкими волосами, сияло радостью
и решимостью.
Вронский не слушал его. Он быстрыми шагами пошел вниз: он чувствовал, что ему
надо что-то сделать, но не знал что. Досада на нее за то, что она ставила себя
и его в
такое фальшивое положение, вместе с жалостью к ней за ее страдания, волновали его. Он сошел вниз в партер
и направился прямо к бенуару Анны. У бенуара стоял Стремов
и разговаривал с нею...
Все ее распоряжения
надо было изменять,
так как они были неисполнимы,
и изменялись они Корнеем, камердинером Алексея Александровича, который незаметно для всех повел теперь весь дом Каренина
и спокойно
и осторожно во время одеванья барина докладывал ему, что было нужно.
Вронский понял, что дальнейшие попытки тщетны
и что
надо пробыть в Петербурге эти несколько дней, как в чужом городе, избегая всяких сношений с прежним светом, чтобы не подвергаться неприятностям
и оскорблениям, которые были
так мучительны для него.
— Да, это само собой разумеется, — отвечал знаменитый доктор, опять взглянув на часы. — Виноват; что, поставлен ли Яузский мост, или
надо всё еще кругом объезжать? — спросил он. — А! поставлен. Да, ну
так я в двадцать минут могу быть.
Так мы говорили, что вопрос
так поставлен: поддержать питание
и исправить нервы. Одно в связи с другим,
надо действовать на обе стороны круга.
Адвокат почтительно поклонился, выпустил из двери клиента
и, оставшись один, отдался своему радостному чувству. Ему стало
так весело, что он, противно своим правилам, сделал уступку торговавшейся барыне
и перестал ловить моль, окончательно решив, что к будущей зиме
надо перебить мебель бархатом, как у Сигонина.
Левин видел, что она несчастлива,
и постарался утешить ее, говоря, что это ничего дурного не доказывает, что все дети дерутся; но, говоря это, в душе своей Левин думал: «нет, я не буду ломаться
и говорить по-французски со своими детьми, но у меня будут не
такие дети;
надо только не портить, не уродовать детей,
и они будут прелестны. Да, у меня будут не
такие дети».
Всё шло хорошо
и дома; но за завтраком Гриша стал свистать
и, что было хуже всего, не послушался Англичанки,
и был оставлен без сладкого пирога. Дарья Александровна не допустила бы в
такой день до наказания, если б она была тут; но
надо было поддержать распоряжение Англичанки,
и она подтвердила ее решение, что Грише не будет сладкого пирога. Это испортило немного общую радость.
— Но я всё-таки не знаю, что вас удивляет. Народ стоит на
такой низкой степени
и материального
и нравственного развития, что, очевидно, он должен противодействовать всему, что ему чуждо. В Европе рациональное хозяйство идет потому, что народ образован; стало быть, у нас
надо образовать народ, — вот
и всё.
Но туча, то белея, то чернея,
так быстро надвигалась, что
надо было еще прибавить шага, чтобы до дождя поспеть домой. Передовые ее, низкие
и черные, как дым с копотью, облака с необыкновенной быстротой бежали по небу. До дома еще было шагов двести, а уже поднялся ветер,
и всякую секунду можно было ждать ливня.
Так надо,
и жаловаться мне не на кого
и не за что.
— Отжившее-то отжившее, а всё бы с ним
надо обращаться поуважительнее. Хоть бы Снетков… Хороши мы, нет ли, мы тысячу лет росли. Знаете, придется если вам пред домом разводить садик, планировать,
и растет у вас на этом месте столетнее дерево… Оно, хотя
и корявое
и старое, а всё вы для клумбочек цветочных не срубите старика, а
так клумбочки распланируете, чтобы воспользоваться деревом. Его в год не вырастишь, — сказал он осторожно
и тотчас же переменил разговор. — Ну, а ваше хозяйство как?